см. также стихи о Франции >>
-
35 -
О. Л. КНИППЕР
21 декабря 1900 г. (3 января 1901 г.) Ницца.
Pension Russe, Nice или: 9 rue Gounod, Nice.
Только что получил твое письмо, милая моя актрисочка. Маша должна была телеграфировать Марксу, что я написал ему своевременно, но она забыла послать мое письмо. Кроме письма, были еще две бандерольные посылки. Это не небрежность, а просто свинство. В Ницце вдруг стало холодно, меня ломает всего - оттого я и ругаюсь в письме. Спина болит. Но все же ходил в летнем пальто.
Пьеса уже окончена и послана. Тебе, особенно в IV акте, много прибавлено. Видишь, я для тебя ничего не жалею, старайся только.
Пиши, что на репетициях и как, нет ли каких недоразумений, все ли понятно. Приедет ли Немирович в Ниццу? Если да, то когда?
Я завтракаю и обедаю в большой компании, почти один женщины - и всё мордемондии. И всё русские. В Монте-Карло еще не был.
Уехали ли мать и Маша в Ялту? От них - ни единой строчки за все время.
Балериночка моя, мне без тебя очень скучно, и если ты начнешь ходить к Омону и забудешь меня, то я уйду в монахи. Не ходи, деточка, к Омону.
У меня здесь две комнаты: одна большая, другая - поменьше. Постель такая, что когда ложишься в нее, то всякий раз непременно улыбаешься; удивительно мягко и широко. Говорю немножко по-французски, припоминаю мало-помалу то, что знал и забыл. Часто вижу тебя во сне, а когда закрываю глаза, то вижу и наяву. Ты для меня необыкновенная женщина.
Будь здорова, дуся. Да хранит тебя создатель. Будь умницей, работай, а весной приезжай сюда. Мне нужно кое-что сказать тебе на ухо.
Крепко целую, обнимаю и опять целую.
Твой Antoine.
Опиши хоть одну репетицию.
Поздравляю с праздником! У нас тут уже новый год, уже 3-е января. Скоро здесь весна.
M. M. КОВАЛЕВСКОМУ
21 декабря 1900 г. (3 января 1901 г.) Ницца.
Простите, многоуважаемый Максим Максимович, я обманул Вас; причины тому две:
сильная боль в спине и холод. Сижу дома. Желаю Вам всего хорошего.
Преданный А. Чехов.
Четверг.
А. Ф. МАРКСУ
22 декабря 1900 г. (4 января 1901 г.) Ницца.
9 rue Gounod, Nice.
Многоуважаемый
Адольф Федорович!
Водевиль "Свадьба" написан мною уже давно и принадлежит Вам, не посылал же я его до сих пор, потому что хотел местами переделать его и исправить, - и теперь он послан Вам в исправленном виде. Этот водевиль должен войти в следующее издание пьес, в VII том, или же в тот том, который составят новые пьесы. Желаю Вам всего хорошего.
Искренно Вас уважающий и преданный А. Чехов.
M. П. ЧЕХОВОЙ
22 декабря 1900 г. (4 января 1901 г.) Ницца.
Милая Маша, пока ты в Ялте, распорядись, чтобы тот печник, который делал печи, осмотрел бы, во-первых, печь в гостиной (бывшей столовой) и, если можно, сделал бы так, чтобы часть тепла шла в кабинет, и, во-вторых, починил бы изразцы в ватере, исправив сначала там печь, т. е. сделав так, чтобы тепло шло не в ватер, а в переднюю.
Имей в виду, что цветок, длинный кактус, стоящий у меня в кабинете, поливать нельзя.
Скажи Арсению, чтобы окопал все фруктовые деревья, как окапывал когда-то я. Ширина окопа должна быть равна широте кроны дерева.
В Ницце вдруг подуло с севера, стало холодно, но все же в осеннем пальто жарко.
Как поживает бабушка?
Нижайший поклон и привет мамаше. Думаю, что она в Ялте скучать не будет. Поклон Варваре Константиновне и Манефе матери с подругой, а также Синани.
Будь здорова. Получить письмо от тебя уж не рассчитываю. Пусть бы хоть мамаша написала, что и как, а если и мать не захочет, то попроси Альтшуллера, что ли. Ты не послала вовремя письма Марксу, а там подняли гвалт.
Желаю всего хорошего. Я немножко прихворнул было, но теперь ничего. Всё благополучно. Если понадобятся мои ключи, то они у матери или в каком-нибудь из отворяющихся шкафиков; другая часть ключей в том шкафу, что в спальной, в верхнем левом.
Как погода в Ялте?
Целую тебя и мать.
Твой А. Чехов.
Печник, о котором выше писано, хороший человек.