см. также стихи о Шри Ланке >>
-
1 -
Окраина земли, безлюдные пустынные прибрежья, до полюса открытый океан.
Матара — форт голландцев. Рвы и стены, в них ворота. Тенистая дорога в кокосовом лесу, среди кокосов — лачуги сингалесов. Справа блеск, горячий зной сухих песков и моря.
Мыс Дондра в старых пальмах. Тут свежей, сладко тянет муссоном, под верандой гостиницы на сваях — шум воды: она, крутясь, перемывает камни, кипит атласной пеной.
Дальше — край, забытый богом. Джунгли низкорослы, холмисты, безграничны. Белой пылью слепит глаза. Меняют лошадей, толпятся дети, нищие. И снова глядишь на раскаленное шоссе, на бухты океана. Пчелоеды, в зелено-синих перьях, отдыхают на золотистых нитях телеграфа.
Лагуна возле Ранны — как сапфир. Вокруг розами алеют фламинго, по лужам дремлют буйволы. На них стоят, белеют цапли и с жужжаньем сверкают мухи. Сверху, из листвы, круглят глаза большие обезьяны.
Затем опять убогое селенье, десяток нищих хижин. В океане, в закатном блеске,— розовые пятна недвижных парусов, а сзади, в джунглях,— сиреневые горы. Ночью в окна глядит луна. А утром, в голубом и чистом небе — коршуны браминов, кофейные, с фарфоровой головкой: следят в прибое рыбу.
Вновь дорога: лазоревое озеро, в кольце из белой соли, заросли и дебри.
Все дико и прекрасно, как в Эдеме: торчат шипы акаций, защищая узорную нежнейшую листву, цветами рдеют кактусы, сереют стволы в густых лианах. Как огонь пылают чаши ползучей лилии, трепещут тьмы мотыльков. На поляне лежит бурая громада: удав. Вот медленно клубится, уползает.
Встречаются двуколки. Их соломенные крыши длинно выступают и спереди и сзади. В круп бычков, запряженных в двуколки, тычут палкой: «Мек, мек!» — кричит погонщик, весь нагой, с прекрасным черным телом. Вот пески, пошли пальмиры — ходят в синем небе их веерные листья,— распевают по джунглям петухи, но тонко, странно, как наши молодые. В высоте кружат орлы, трепещет зоркий сокол. В траве грациозно перебегают песочники, бекасы. На деревьях сидят в венцах павлины. Вдруг бревном промчался крокодил, шлеп в воду — и точно порохом взорвало рыбок!
Тут часто встречается слон: стоит и дремлет на поляне, на припеке; есть леопард,— он лакомка, он жрет, когда убьет собаку, только сердце; есть кабаны и губачи-медведи; есть дикобраз,— бежит на водопой, подняв щетину, страшн деловито, угрюмо, озабоченно.
Отсюда, от этих джунглей, этих берегов — до полюса открыто море.