" Атлантический океан"

Испанский камень слепящ и бел, 

а стены - зубьями пил. 

Пароход до двенадцати уголь ел 

и пресную воду пил. 

Повел пароход окованным носом 

и в час, сопя, вобрал якоря и понесся. 

Европа скрылась, мельчась. 

Бегут по бортам водяные глыбы, 

огромные, как года. 

Надо мною птицы, подо мною рыбы, 

а кругом - вода. 

Недели грудью своей атлетической - 

то работяга, то в стельку пьян - 

вздыхает и гремит Атлантический 

океан. 

"Мне бы, братцы, 

к Сахаре подобраться... 

Развернись и плюнь - 

пароход внизу. 

Хочу топлю, 

хочу везу. 

Выходи сухой - 

сварю ухой. 

Людей не надо нам - 

малы к обеду. 

Не трону... ладно... 

пускай едут..." 

Волны будоражить мастера: 

детство выплеснут; другому - голос милой. 

Ну, а мне б опять знамена простирать! 

Вон - пошло, затарахтело, загромило! 

И снова вода присмирела сквозная, 

и нет никаких сомнений ни в ком. 

И вдруг, откуда-то - черт его знает!- 

встает из глубин воднячий Ревком. 

И гвардия капель - воды партизаны - 

взбираются ввысь с океанского рва, 

до неба метнутся и падают заново, 

порфиру пены в клочки изодрав. 

И снова спаялись воды в одно, 

волне повелев разбурлиться вождем. 

И прет волнища с-под тучи на дно - 

приказы и лозунги сыплет дождем. 

И волны клянутся всеводному Цику 

оружие бурь до победы не класть. 

И вот победили - экватору в циркуль 

Советов-капель бескрайняя власть. 

Последних волн небольшие митинги 

шумят о чем-то в возвышенном стиле. 

И вот океан улыбнулся умытенький 

и замер на время в покое и в штиле 

Смотрю за перила. Старайтесь, приятели! 

Под трапом, нависшим ажурным мостком, 

при океанском предприятии 

потеет над чем-то волновий местком. 

И под водой деловито и тихо 

дворцом растет кораллов плетенка, 

чтоб легше жилось трудовой китихе 

с рабочим китом и дошкольным китенком 

Уже и луну положили дорожкой. 

Хоть прямо на пузе, как по суху, лазь. 

Но враг не сунется - в небо сторожко 

глядит, не сморгнув, Атлантический глаз. 

То стынешь в блеске лунного лака, 

то стонешь, облитый пеною ран. 

Смотрю, смотрю - и всегда одинаков, 

любим, близок мне океан. 

Вовек твой грохот удержит ухо. 

В глаза тебя опрокинуть рад. 

По шири, по делу, по крови, по духу - 

моей революции старший брат.