" В немецкой Мекке"

I. ДОМ ШИЛЛЕРА 

Немцы надышали в крошечном покое. 

Потные блондины смотрят сквозь очки. 

Под стеклом в витринах тлеют на покое 

Бедные бессмертные клочки. 

Грозный бюст из гипса белыми очами 

Гордо и мертво косится на толпу, 

Стены пропитались вздорными речами - 

Улица прошла сквозь львиную тропу... 

Смотрят с каталогом на его перчатки... 

На стенах портретов мертвое клише, 

У окна желтеет желтою загадкой 

Гениальный череп из папье-маше. 

В угловом покое тихо и пустынно 

(Немцам интересней шиллеровский хлам): 

Здесь шагал титан по клетке трехаршинной 

И скользил глазами по углам. 

Нищенское ложе с рваным одеялом. 

Ветхих, серых книжек бесполезный ряд. 

Дряхлые портьеры прахом обветшалым 

Клочьями над окнами висят. 

У стены грустят немые клавикорды. 

Спит рабочий стол с чернильницей пустой. 

Больше никогда поющие аккорды 

Не родят мечты свободной и простой... 

Дочь привратницы с ужасною экземой 

Ходит следом, улыбаясь, как Пьеро. 

Над какою новою поэмой 

Брошено его гусиное перо? 

Здесь писал и умер Фридрих Шиллер... 

Я купил открытку и спустился вниз. 

У входных дверей какой-то толстый Миллер 

В книгу заносил свой титул и девиз... 

II. ДОМ ГЁТЕ 

Кто здесь жил - камергер, Дон-Жуан иль патриций, 

Антикварий, художник, сухой лаборант? 

В каждой мелочи чванство вельможных традиций 

И огромный, пытливый и зоркий талант. 

Ордена, письма герцогов, перстни, фигуры, 

Табакерки, дипломы, печати, часы, 

Акварели и гипсы, полотна, гравюры, 

Минералы и колбы, таблицы, весы... 

Маска Данте, Тарквиний и древние боги, 

Бюстов герцогов с женами - целый лабаз. 

Со звездой, и в халате, и в лаврах, и в тоге - 

Снова Гете и Гете - с мешками у глаз. 

Силуэты изысканно-томных любовниц, 

Сувениры и письма, сухие цветы - 

Все открыто для праздных входящих коровниц 

До последней интимно-пугливой черты. 

Вот за стеклами шкафа опять панорама: 

Шарф, жилеты и туфли, халат и штаны. 

Где же локон Самсона и череп Адама, 

Глаз Медузы и пух из крыла Сатаны? 

В кабинете уютно, просторно и просто, 

Мудрый Гете сюда убегал от вещей, 

От приемов, улыбок, приветствий и тостов, 

От случайных назойливо-цепких клещей. 

В тесной спаленке кресло, лекарства и чашка. 

"Больше света!" В ответ, наклонившись к нему, 

Смерть, смеясь, на глаза положила костяшки 

И шепнула: "Довольно! Пожалуйте в тьму..." 

В коридоре я замер в смертельной тревоге - 

Бледный Пушкин, как тень, у окна пролетел 

И вздохнул: "Замечательный домик, ей-богу! 

В Петербурге такого бы ты не имел..." 

III. НА МОГИЛАХ 

Гете и Шиллер на мыле и в пряжках, 

На бутылочных пробках, 

На сигарных коробках 

И на подтяжках... 

Кроме того - на каждом предмете: 

Их покровители, 

Тетки, родители, 

Внуки и дети. 

Мещане торгуют титанами... 

От тошных витрин, по гранитным горбам, 

Пошел переулками странными 

К великим гробам. 

Мимо групп фабрично-грустных 

С сладко-лживыми стишками, 

Мимо ангелов безвкусных, 

С толсто-ровными руками, 

Шел я быстрыми шагами - 

И за грядками нарциссов, 

Меду темных кипарисов, 

Распростерших пыльный креп, 

Вырос старый темный склеп. 

Тишина. Полумрак. 

В герцогском склепе немец в дворцовой фуражке 

Сунул мне в руку бумажку 

И спросил за нее четвертак. 

"За что?" - "Билет на могилу". 

Из кармана насилу, насилу 

Проклятые деньги достала рука! 

Лакей небрежно махнул на два сундука: 

"Здесь покоится Гете, великий писатель - 

Венок из чистого золота от франкфуртских женщин. 

Здесь покоится Шиллер, великий писатель - 

Серебряный новый венок от гамбургских женщин. 

Здесь лежит его светлость Карл-Август с Софией-Луизой, 

Здесь лежит его светлость Франц-Готтлиб-Фридрих-Вильгельм"... 

Быть может, было нелепо 

Бежать из склепа, 

Но я, не дослушав лакея, сбежал. 

Там в склепе открылись дверцы 

Немецкого сердца: 

Там был народной славы торговый подвал! 

1910